HIM » blog » Dark Avenue 2

 
 
 

Dark Avenue 2

Автор: ann от 25-01-2011, 15:20, посмотрело: 365

0
Я залез в Интернет. Просмотрел все данные, которые только можно было выжать из сайта через тайный пароль Максимилиана. Пожал плечами – ну да, высокопоставленный чиновник, ну да, очень высокопоставленный чиновник, ну да, вор в законе, ну да, грязный любитель юных особей мужского пола, ну да, варварски богатый и отлично охраняемый… можно подумать, мне открылась Америка. В основном, на таких молодчиков я и охочусь. В последнее время. А до этого… ну, тоже охотился, только немного не так, а…
«Подумать только, ты успел забыть?! А ведь это еще происходило с тобой всего пару лет назад!! Значит, все-таки сломался, хоть и утверждал, что…»
Заткнись, сердце. Просто заткнись. Иди в задницу. Тебя никто не спрашивал.
Но уже поздно. Я погружаюсь в мучительные воспоминания… Господи, что я такое страшное совершил в прошлой жизни, что ты меня так наказываешь?

Родителей похоронили. Мне назначили опекунов. Я не подозревал, какую роль они будут играть в моей судьбе… судьбе, которую сами же и уготовили мне.
Дни подчеркнутого внимания… ночи истязаний, моральных и физических… методичное вытряхивание внутренностей, их промывание и безжалостное запихивание как попало обратно… снова и снова, сутки за сутками… я ничего не понимал… к чему это?
Волю не сломали. Они просто не знали, КАКАЯ она у меня. Не измерили всей ее глубины и сочли, что я сломлен, когда я просто глубже вжался в себя, чтобы вернее оградить от вмешательства в мозги. Поскольку промывание мозгов с треском провалилось в первый раз, не удалось оно и позже, потому что я был уже готов к сопротивлению. ЗНАЛ, как именно должен сопротивляться. С моим телом они могли творить все, что хотели… а потому до МЕНЯ так и не добрались. Я запер душу в самый укромный уголок непокорного сердца, и оно, хвала Сатане, усердно несло непосильную службу. Хранило душу и не позволяло ей утонуть в грязи, в которую меня погрузили по самую макушку. Не только утонуть, но даже коснуться. Ворчало частенько… за ним это водится… но все понимало и помогало. Не то, что сейчас…
Что такое секс-игрушка? Все что угодно, но только не то, чем был я. Покоряться я не мог – покорность просто не входила в комплект обязательных деталей. Забыли приложить на заводе, нерадивые работнички. Ай-ай-ай, как нехорошо все из-за этого вышло… зато мне положили много лицемерия… и терпения, вагон с прицепом терпения.
Я отличался от таких же сладких мальчиков тем, что не сходил с ума. Просто потому что с ума я сошел еще в ту ночь, когда подвергся насилию… в первый раз. Как в случае с вымыванием мозгов. Мне дали узнать, ЧТО это такое, и невольно дали передышку, чтобы, с пользой потратив подаренное таким чудесным образом время, я выстроил защиту. Осознал, как следует бороться. И начал борьбу.
«Это не значит, что ты ни разу не оступился на тяжелейшем пути к свободе…»
Твоя правда, сердечко. Я слабел… пару раз подумывал о самоубийстве… но ни разу не поддался. И не сдал врагу ни одной позиции. Они думали, что я самый смирный раб. А на самом деле…
Каждый миг едва-едва выносимой службы я вынашивал месть. Она была чудо как страшна… ведь рождалась в абсолютно холодном, отстраненном от чувств разуме. Она была тем ужаснее, что за десять с лишним лет я придумал ее до распоследних, самых, казалось бы, незначительных мелочей.
Момент истины наступил, когда я, великолепно обученная шлюха и самый лучший шпион, был подослан к заклятому врагу моего ведомства. К своему нынешнему боссу, Шеппарду Хардингу. Не знаю, как Шеп смог за несколько секунд знакомства меня раскусить. Не знаю, как смог он понять значение огонька, чуть тлевшего в глубине моих пустых глаз. Так или иначе, он гений. Мой добрый гений… почти волшебник.
Да, сам по себе он голубой. Хардинг очень старательно поддерживал свою славу маньяка, бросавшегося на все, что не приколочено к полу и младше 15 лет. Весьма пригодилось. Нам обоим. Короче говоря, правительство прокололось просто охренительнейшим образом, поверив в маскарад, и подложило ему в постель меня, хоть мне уже и было почти 20 лет. Конечно, выглядел я конфеткой… страшно юной и страшно невинной. И до сих пор так выгляжу… благодаря Шеппарду.
После весьма волнующего стриптиза и поцелуев, доводящих кровь до высшей точки воспламенения, я скользнул в его штаны и был остановлен огромной ладонью.
- Не надо, - прошептал Хардинг, разводя мои руки в стороны и укладывая такого желанного длинноволосого субъекта в кровать. Сам сел рядом, не сводя ошалевшего взгляда с хрупкого обнаженного мальчика, чьи длиннющие ресницы скрывали ожившее удивлением выражение глаз – я видел, что Хардинг был сильно пьян, но, несмотря на это, все равно заставлял держать себя в руках. Почему?.. - Прошу, не надо. Ты ведь не хочешь, не правда ли? Малыш, ох, малыш… - на мой впалый животик капнула слеза и, недолго думая, укатилась в пупок. - Не нужно ничего делать.
- Я должен, - стиснув зубы, чтобы удержать предательскую слабость голоса, ответил я. Никому нельзя верить. Слезы слезами, а вокруг только бессердечные сволочи, маньяки и просто больные козлы. Даже если он и не врет, чем он сможет мне помочь? - У меня нет другого выхода.
- Я могу вытащить тебя из трясины, - словно угадав мои мысли, возразил Шеппард. - Но тебе придется довериться мне. Возможно, в первый раз в жизни довериться совершенно слепо.
- А что ты мне предложишь взамен того подобия жизни, которая есть у меня сейчас?
- Все, что захочешь. И, в первую очередь, расплату.
Минуту я взвешивал за и против. В конце концов, что может быть хуже того, кто я есть сейчас? Что мне терять? опостылевшее существование бок о бок с презрением и ненавистью к самому себе? Я быстро кивнул Хардингу и закрыл глаза, как бы говоря: «да, доверяюсь… слепо».
И тогда он меня ударил. Очень сильно… по лицу. Потом в грудь, живот и ниже… мне не привыкать было к подобному обращению. Я сжался в маленький и очень тугой комок, отрешился от боли и просто внутренне ждал, когда это закончится. А это не кончалось…
Его железные кулаки колошматили меня всю ночь. Утром я был почти мертв. Закончив дикое избиение, он ушел из отельного номера «Шато Мармон», где мы, собственно, и встретились. А потом за мной пришли свои… ну, мои, которые бывшие мои. Оценив размер ущерба, причиненный моему в высшей степени ценному телу, они только сокрушено покачали головами и ушли, оставив меня подыхать уже окончательно.
Выждав контрольные пять часов, а потом еще пять – на всякий случай (ставки были слишком велики, чтобы рисковать), Шеппард вернулся и увез с поля битвы мой бездыханный труп.
Полгода он выхаживал меня, терпеливо и очень умело. Нянчился, как с годовалым ребенком, сам поил, сам кормил и развлекал. Он почти не уделял внимания своей непосредственной работе, полностью посвятив себя мне. Результаты моего выздоровления превзошли все ожидания... а потом он вплотную занялся моей подготовкой к новой работе.
Еще через полгода я полностью преобразился, из шпиона-проститутки превратившись в шпиона-киллера. Профессионального такого… самый высший разряд. Да, Шеп не прогадал. Машина убийства из меня вышла просто идеальная по всем параметрам. И моя месть обрела выход в мир.

Одного за другим, без лишнего шума, я приканчивал всех своих экзекуторов, находившихся на довольно-таки высоких постах в Штатах. Всех, кто хоть в какой-нибудь мере приложил свою лапу в создании образа Ангела-шлюхи. А Шеппарда сделал своим крестным отцом. Он ведь с самого начала и был им...
Через два месяца после переломного избиения в отеле, когда я уже достаточно полежал в реанимации и был признан все-таки оставшимся по Эту сторону, я впервые пришел в сознание. Хардинг, проведший не одну бессонную ночь у моего смертного одра, был и в тот раз со мной. Заметив, что я очнулся, он схватил мои исхудавшие руки и прижал к своим губам:
- Прости меня, малыш… я полюбил тебя с того момента, как увидел… прости… я лишь хотел спасти тебя…
Он шептал слова прощения еще долго, как молитву, покрывая нервными поцелуями все мое тело… а я медленно припоминал прошлое и чувствовал нарастание огромной как вселенная благодарности… за то, что ему удалось сделать невозможное. Как бы я смог его не простить?!

Потом был долгий период восстановления. Он ухаживал за мной не менее рьяно, хоть и не так часто. Теперь со мной чаще бывал его лучший друг, Руперт Ламарк. Он не имел никакого отношения к бизнесу Хардинга, работая художником, но знал обо всех его делах. Часто во сне, сам того не понимая, я позировал Руперту… один из этих портретов висит у меня дома. Офигенная вещица… и Ламарк добрейший человек в мире.
В глубине души (как и мое сердце) Руперт был против моей метаморфозы, но понимал (в отличие от моего сердца), что это неизбежно. Я устроился на работу к своему крестному, аз за азом, из его любящих рук, получая знания о науке убийства. Ни один мой школьный учитель умением преподавать и в подметки Шепу не годился.
Он был со мной в ночь моего первого настоящего задания. Как на уроке, поддерживал мою руку, сжимавшую пистолет. Помог сделать первый выстрел. Потом второй. Помог убить обоих моих «опекунов». И впитал в себя все мои рыдания после того, как я осознал...
Я убийца. Это единственное мое предназначение на Земле.
3. Максимилиан
Воспоминания иссякли. Интернет тоже. Я выключил компьютер и собрал рюкзачок с необходимыми инструментами. Пора выходить на охоту.
Девятая Парковая авеню спала крепким сном. Дом №3 был исключением… в некотором роде. В том, что хозяева спят, я был уверен, а вот охранная система… на это надеяться было нечего. Но ведь рюкзачок я прихватил с собой отнюдь не просто так!
Машина осталась за целый квартал оттуда. Я подходил к дому так осторожно, словно двигался в непроходимых джунглях под немигающим взглядом какого-нибудь очень голодного удава. Городской Маугли… кто знает, чего ждать от Шерхана, де-факто властителя Белого Дома?

Стена была высотой почти три метра – гладко обтесанные куски гранита, очень плотно прилегающие друг к другу. Подумать только, в центре индустриального мегаполиса найден такой заборчик… Сомневаться в том, что со всех сторон этот участок улицы просматривается камерами, не приходилось – проникать на запретную территорию в качестве обычного злоумышленника (вора, грабителя и т.п.) я не хочу – просто не желаю впутывать в это дело секьюрити. Я чувствую, Шепу нужно в этот раз как можно меньше шумихи. Клиент СЛИШКОМ влиятельное лицо в государстве. А потому, едем не как обычно, а по плану Б. По старому, намеренно стертому (не до конца, но я очень старался забыть!!) из памяти плану.
Я спокойно спрыгнул с ветки дерева, росшего на противоположной стороне улицы (там я все это время сидел, рассматривая в бинокль крепость, которая меньше чем через 3 минуты будет моей), и размеренной походочкой пошел к наглухо запертым парадным воротам. Пока шел, расстегивал свою полупрозрачную рубашку и стягивал ее с одного плеча. Кожаные штанишки можно и не трогать – они и так словно нарисованы на моих узких бедрах… и держатся на одном честном слове… (ну, и еще кое на чем…). Нажал на кнопку звонка возле неприметной на фоне ворот калитки. Подождал немного, придав своему лицу устало-чарующее выражение шлюхи, для которой это не первый и не последний вызов на эту ночь... (Знаю-знаю, сердечко, прекрасно знаю, как это выглядело – огромные глаза подернуты сладострастной дымкой... в них бьется такое желание, словно я хочу, чтобы меня поимел целый полк оголтелых солдат… влажные губы призывно приоткрыты, намекая на что-то другое, что будет приоткрыто… ладно, хорошо, я замолкаю! Если бы ты тоже замолкало всякий раз, когда мне было больно, нам бы легче жилось вместе...) Электронный замок негромко щелкнул, но никто не вышел меня встречать. Я догадался, что сейчас творится с охранником за непроницаемыми черными стеклами его будки, выразительно глянул прямо в объектив его камеры наблюдения и слегка облизнул губы. Так, едва уловимое движение… язычок показался и тут же исчез… но по не менее выразительным звукам я понял, что бедняге сейчас придется менять запачканные брюки.
Никем не останавливаемый я пошел по дорожке, выложенной ромбовидной плиткой, к парадным дверям особняка, без преувеличения косившего под настоящий дворец. К входу вели широкие ступени… заканчивавшиеся еще одним охранником. Сейчас надо будет приложить несколько больше усилий, чем перед этим. Но только самую малость.
- Стоять! - в висок мне уперлось холодное дуло. Я поднял голову, машинально откидывая длинные волосы назад, и встретился со злобным взглядом ражего детины в армейской форме. Его руки затряслись, едва он заглянул мне в глаза. Не говоря ни слова, я впечатал его в стену дома, прижавшись к нему на мгновение всем телом. Всего-навсего прикоснулся… то есть обжег жаром своей ненависти, выданной за желание… и все, он готов. Пистолет с глухим стуком выпал из ослабевших пальцев. Как же приятно осознавать свою власть над похотью людей…
Я в доме. Прошло даже меньше трех минут, однако у меня все равно мало времени. Подымаюсь на второй этаж (порядок расположения комнат я нашел в Интернете и запомнил… ровно на одну ночь) и встаю перед дверью в спальню клиента. Здесь тоже повсюду камеры, но какой телохранитель, обративший внимание на соблазнительного и очень хрупкого на вид мальчика по вызову, решит, что он – киллер? Как люди тупы и доверчивы…
У двери дремлет еще один секьюрити. Моих кошачьих шагов он, конечно же, не слышит.
- Привет… - шепчу я развязно прямо ему в ухо. - Можно мне дойти до рабочего места?
Через него словно пропустили 220 вольт. Очнулся от непрошеного сна и смотрит на меня, как на привидение. Потом смысл увиденного до него доходит, он расплывается в противной до воя ухмылочке и, жадно раздевая меня взглядом, хрипит:
- Сначала проверю, нет ли при тебе оружия.
И слепому видно, что в карманах у меня ни хрена нет (у меня и карманов-то нет!), и все равно этот тип сосредоточенно лапает меня за все, предпочитая то, что пониже, и, наконец, замечает наличие рюкзачка в одной руке.
- Что здесь?
- Только самое необходимое… - выдыхаю я ему в лицо, блестя глазами, и вытягиваю из рюкзака плеть. - Хочешь попробовать на себе?
- О, да… - кажется, он готов меня сожрать прямо сейчас.
- Но только после хозяина, - я осторожно показал головой на дверь. - Чем быстрее он отпустит меня, тем быстрее я… - зная, что это подействует лучше всяких слов, я сжал его ногу бедрами и тут же отпрянул. Он задохнулся и посторонился, пропуская к заветной цели. Его взгляд мучительно жег мне задницу еще секунду, а потом дверь к моему облегчению захлопнулась.

Максимилиан Санктери вопреки моим ожиданиям не спал. Он сидел в кровати с лэптопом, и его дисплей, являвшийся единственным источником света в комнате, озарял его лицо. Прежде, чем он осознал мое присутствие, я рассмотрел своего клиента. Я видел в Интернете фотографии… но это… увиденное вживую… когда он не следил за собой, пребывая в полном одиночестве…
Впечатляющая внешность – глубокие черные глаза и волосы цвета спелой пшеницы. И это был еще не самый большой контраст. Верхняя половина лица выдавала острый ум (ну еще бы, иначе как бы ему удалось подчинить себе Белый Дом?!), а нижняя… ужасающую по своей бесконтрольности развращенность. Эго у Максимилиана было не меньше, чем у королей Старого света. Да… он необычайно себя любил – иначе бы не произвел впечатления человека, привыкшего ни в чем себе не отказывать.
На фото ему было не больше сорока лет. Сейчас я понимал, что ему за пятьдесят… и что он прекрасно сохранился – истинный возраст выдавали только глаза. Их удивленный взгляд, обратившийся на меня, был таким… таким… у меня просто волоски на коже встали дыбом. Пока я подходил к постели, Макс изучал меня с не меньшим интересом, чем я его. Что-то странное промелькнуло в его глазах вслед за удивлением, какое-то давнее воспоминание. А потом он произнес фразу, которую я меньше всего ожидал услышать:
- Ангел, вот ты и вернулся ко мне…

Что это должно было означать? Я не знаю. Я натянул на губы самую невинную улыбку, которую смог вспомнить, подошел к нему вплотную и прошептал:
- Я не знаю, о чем вы. Я вижу вас впервые. Однако если вы не хотите…
Он молниеносно свалил меня на подушки и придавил собой. Похоже, моя непосредственная близость совершенно опьянила его. Во взгляде появилось пугающее безумие… похоть, смешанная с тоской и чем-то еще… больше ничего я разглядеть не успел – Макс ворвался мне в рот, сметая все на своем пути, и почти заставил забыть о настоящей причине прихода. Господи, я ненавидел секс по принуждению больше всего на свете… для меня всегда было хуже смерти отдаваться какому-то очередному волосатому козлу… а он… непонятно каким образом… сумел пробудить во мне желание, велевшее рассудку умолкнуть. Но сердце… мое сердце ведь не подчиняется даже мне. Не сразу, но у него получилось взять все под контроль. А сначала…
Его поцелуи испепеляли… рвали меня на части и заставляли кричать… кожа готова была стенать вместо меня… ногти впивались в ладони, сдерживая возбуждение, которое невозможно было удержать. И меня била мелкая дрожь, как в лихорадке, под действием его жгучих ласк… о да, ласкать он умел!!.. В его руках я извивался, задыхающийся и ужасно беззащитный, смутно понимая, что он блуждает губами уже в районе бедер, почему-то голых и почему-то горящих… и совсем несопротивляющихся. Макс впился зубами мне в сосок, отвлекая внимание от жадных пальцев, бесстыдно проникших в узкое, трепещущее отверстие… не могу припомнить, что они там могли забыть... Было больно… и как-то грязно приятно... приятно?! мне никогда это не было приятно!! Почему же?.. Ох, он просто… он… не могу думать… Я не сдержал стон и облизал пересохшие от нестерпимого желания губы… а потом услышал его глухое рычание. Какой дикий огонь полыхал в его темных безумных глазах!.. и беспросветное отчаяние. Удивиться этому сочетанию я не успел, сброшенный на пол и перевернутый на живот. Одним рывком сильных рук я был поставлен на колени и тесно прижат к его пылающей плоти. Бешено колотящееся сердце Максимилиана отдавалось гулкими толчками в моей собственной грудной клетке, усиливая странное желание. Похоже, он довел свое сексуальное напряжение до предела и теперь собирался снять его. Тут мое сердечко подняло бунт на корабле. И словно в подтверждение справедливости этого бунта вторая дверь в спальню, которую я не видел по причине окружающей темноты, с треском растворилась и выхватила меня и моего насильника в широкий прямоугольник света. Невысокая фигурка, бросившая на нас расплывчатую тень, открыла было рот, и застыла в немом изумлении.
Я понял, что это единственный шанс. Остолбеневший не менее пришельца Максимилиан просто не заметил, как моя рука потянулась к рюкзачку и вынула из кармашка малюсенький пистолет с неестественно длинным дулом…
Негромкий хлопок (глушитель – это просто величайшее изобретение человечества!)… и точно посредине лба Макса зияет кругленькая черная дыра. Из нее ужасающе медленной струйкой вытекает бордовая капля крови. Я смотрю на нее, подымаясь во весь рост и не спеша надевая обратно штаны и рубашку. Смотрю, краем глаза замечая, что незваный гость оседает на пол. Застегнув рубашку до последней пуговки, я расслабляюсь (все-таки момент был кошмарный) и навожу пистолет на лежащую фигурку. Она неподвижна. Золотистые волосы, странно напоминающие волосы Максимилиана, разлились по полу лужицей нехилых размеров. Очень длинные кудрявые локоны, однако ж. Меня слегка кольнула зависть. Я удобнее взялся за пистолет и положил указательный палец на курок. В голове всплыл голос Шепа:
«…запомни самую важную деталь – ты не должен оставлять свидетелей».
Не оставлять свидетелей… свидетелей… свидетелей. Но я хотя бы должен знать, кого убиваю.
- Подыми голову, - я не узнал собственный голос.
Пришелец повиновался. Я увидел чувственные пухленькие губки, в этом не самом лучшем освещении казавшиеся цвета сладкого полураспустившегося розового бутона, нос, в точности повторявший такую же часть тела Максимилиана, и большие глаза… зеленые, как глаза Вилле. Прозрачный цвет наркотического абсента… притягательный и пугающий одновременно…Проклятье!! За что на мою голову еще и это?!

Я чувствую, у меня вспотели обе ладони. И виски. Пытаюсь нажать на курок и не могу. Эти несравненные глаза просто не дают мне сделать это. Еще целую мучительную минуту я слушаю свое хриплое дыхание, а потом с трудом выговариваю:
- Беги… прячься в свою комнату. Скажешь утром полиции, что ничего не слышал и не видел.
Золотоволосое чудо медленно качает головой:
- Я не хочу. Убей меня.
- Зачем?
В зеленых глазах мелькает недоумение:
- Но ты же убил моего отца…
Я зажмурился, внутренне корчась от нестерпимой боли (тупая козлина!! как я не догнал сразу?!), и выстрелил.

Категория: blog

[related-news] [/related-news]
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.