- Вставай, Перышко! – Сенни потрепала мальчугана по черной макушке.
Он не был обрит наголо вопреки египетским обычаям. Сенни отказалась от этой затеи: Джери протестовал, да и смоляные волосы с синим отливом до боли напоминали Тамит.
- Ага. Сейчас. – ребенок зевнул, потянулся, протирая глаза.
Все равно хотелось спать – вчера он здорово набегался. Сначала помогал Сенни собирать травы, потом разносил лекарства. Сегодня предстоял такой же день, полный хлопот.
И все ради одной цели, которая ему ой как не нравилась – тетушка собиралась отдать Джери в Дом Жизни – школу при храме Гора (плата за обучение была высокой). Объяснила тем, что он должен получить приличное образование, а не растрачивать попусту свои способности. Какие у него способности мальчик не представлял, но причин возненавидеть школу хватало: придется распрощаться с детской беззаботностью, ты станешь совсем взрослым, а игры – унизительное для будущего счетовода, лекаря или жреца дело. К тому же, в школу пока рано. Ему только восемь лет.*
- Зайдешь в два дома, хорошо? Сосуды с мазями на корзине, в кухне. В списке все указано. – Сенни накинула на плечо ремешок кожаного мешка. – Хармарти что-то совсем плохо.
- Предупреждал его: не трогай виноград! – поведал мальчик о вчерашнем событии.- Марти не послушал и сожрал две кисти!
- Не волнуйся, он поправится.
Сенни поторопилась к соседям.
«Какая уж тут рыбалка! – думал Джери, завязывая пояс на широких штанах. – Вот сластена мой молочный братец! Теперь у него болит живот. Бедняга!»
Джери, взяв мешок с мазями, выскочил на улицу, захлопнув дверь. Хитрое устройство щелкнуло- кто не знает секрета, никогда не откроет. Сенни потратила немало денег, что сказалось на их рационе.
Утро встретило необычайной жарой. Песок под ногами буквально кипел, раскалившись до предела.
Правда, ходить далеко не пришлось – дома находились на противоположных сторонах улицы. Получив по три серебряные монеты от хозяек и две медовые лепешки ( египтянки любили баловать детей) он направился к хижине матери Марти. Та готовила завтрак: разделывала пойманную мужем рыбу.
- Здравствуйте, госпожа Хату!
Та, наклонившись, обняла ребенка, притиснув к себе так, что Джери едва мог вздохнуть.Она почти год выкармливала его, грудничка, молоком и вполне могла считать ребенка своим вторым сыном.
- Сенни во второй комнате. Марти уже получше.
Хату оказалась права: тот, скорчив недовольную мину, пил из миски, которую держала Сенни. Кожа из серой превращалась в светло – кофейную.
- Джери!!! – вскрикнул он, подпрыгивая на лежанке.
- Привет. Это тебе.
Лепешки перешли к просиявшему парню.
- Вот выручка, Сенни. - Джери, порывшись в висевшем сбоку "кошельке", извлек плату за снадобья.
Та вернула ему монетку.
- Купишь себе что-нибудь, Перышко.
Хармарти, между тем, облизываясь, поглощал сладости.
- Ешь по кусочку, не то вывернет! – простонала вошедшая Хату. – Попробуй, уследи за ним!
Сенни ее понимала: у соседки, помимо сына, были еще три дочери. Одна работала в поле, не разгибаясь, средняя присматривала за младшей, пятимесячной крохой. Муж Хату – водонос, поливающий городские сады, дома он почти не бывал. Неудивительно, что сын, поддавшись соблазну, переел недозрелых фруктов. Помощь знахарки была неоценима - дети умирали чаще, чем взрослые.
- Спасибо, Сенни. У меня руки уже опускались. Вот, поджаренная рыбка за вашу работу.
Хату принесла плошку с четырьмя кусочками, пахнущими пряностями.
- Да не за что. - та приняла угощение.- Джери, идем! Навестишь друга позже, дай ему отдохнуть!
- Марти, я зайду завтра!- попрощался друг, улыбнувшись напоследок.
Джери проснулся, покрывшись потом. Видение приходило снова и снова, каждую ночь. Громадная, темная комната, освещаемая разноцветными огнями: красными, синими, розовыми, оранжевыми, зелеными. Он посреди незнакомых ему людей, давящих на него со спины и боков. Невозможно устоять на ногах – все прыгают, будто взбесились. Человек-тень, с короткой, продолговатой штукой в руке, улыбаясь, смотрит вниз и дает знак товарищам по команде. Рев бьет по ушам. Джери, оглушенный и полузадавленный, ничего не видит, кроме мелькающих спин, но очень хочет разглядеть певца, чей голос врывается в сознание. Так могут петь только боги…
Мальчик потрогал дудочку, заткнутую за пояс штанов. С ней он не расставался с тех пор как нашел на берегу, принесенную морем. Дело не в ней, а в музыке. Мелодия, которую он время от времени наигрывал, походила на ту, разрывающую густой от напряжения воздух.
- Сенни, можно спросить? – Джери возник на пороге кухни, вертя в пальцах тростниковую флейту.
- Конечно, Перышко.
- Кто мой отец?
Удар под дых. Столько лет ждала вопроса, обдумывая различные варианты, надеялась, что забудет. Если бы! Проклятые видения не дают ему покоя. Сенни слышала, как он звал ЕГО во сне. Вот она, Хека, доставшаяся от матери. "Ну, отвечай же!!!"
- Вилле его зовут. Он музыкант, родом из Хельсинки.
- Хель-син-ки…- выговорил мальчик, потирая лоб.
Да, название города из снов. Точно такое же.
- А где этот город?
- Далеко, в Финляндии. Ты туда собрался?
Малыш пожал плечами. Картинка северной страны, где кружатся белые, искристые хлопья, и залива, сливающегося с горизонтом, крепко засела в голове. Сенни присела перед ним, вглядываясь в потемневшие, цвета пальмовых листьев глаза.
- Не хочу тебя расстраивать, но Вилле из другого мира и даже не знает о тебе. Мама не успела ему рассказать…
- Я думал, он ее бросил.- прервал тетушку Джери, глядя себе под ноги. – Из-за меня.
- Кто такое говорил?!
- Да ходят тут слухи… - он кашлянул, а потом согнав тень с лица, добавил.- Впрочем, плевать на них. Я погуляю немного.
Она только кивнула, смотря как он убегает. «Тамит, я обещала заботиться о нем, но реальность жестока. Подскажи, как помешать ей? Вдруг подует штормовой ветер – и унесет наше Перышко?»
Ребенок, свесив ноги, сидел на краю обрыва, острыми скалами спускающегося в море. Тонкие, изящные пальцы ловко перемещались по телу флейты. Ра остановил ладью, чтобы насладиться в полной мере нежными переливами. Трогательная мелодия привлекла и пернатого слушателя.
Королевский сокол, покружив в разомлевшем небе, коротко свистнул. Мальчик, откинувшись назад, помахал гордой птице, зажмурившись от ярко светившего солнца.
- Спускайся, посланник Гора, давно не виделись!
Тот, ринувшись вниз, опустился на протянутую руку, осторожно ухватился когтями, чтобы не поранить ребенка.
- Знаю, музыка тебе нравится. Держи.
Джери протянул пойманную рыбку. Он очень долго нырял, задерживая дыхание, и одну удалось поймать без сетей и гарпуна.
Сокол, проглотив вкусную еду, взобрался повыше и коснулся клювом пухлой щеки.
- Навестишь маму, Кай?
Тот, снова свистнув, стрелой умчался навстречу Ра.
- Болотная жаба умеет летать?- раздалось за спиной.
Он не успел обернуться. Бату, подло подкравшись сзади, столкнул мальчика вниз…
*В древнеегипетских школах обучение начиналось примерно в 10-12 лет.