Пой для меня. Даже если я оглохну. Я буду читать строчки в твоих глазах. Ловить каждый твой вздох и пальцами считать удары сердца. Знаешь, порой ты мне кажешься неземным существом. Ангелом... Тёмным ангелом с большими чёрными крыльями и грустными глазами. Каждую ночь ты спускаешься с небес, бесшумно приземляешься на карниз и наблюдаешь за спящими. Теми, чьё сердце стонет, а на столике возле кровати неизменно стоит пепельница, в которой остался пепел не только от сигарет, но и от сожжённых слов, так и не дошедших до получателя…
Пой. Только для меня. Даже если я ослепну. Я буду слушать твой волшебный бархатный голос и умирать в каждом слове меланхоличных баллад… Это сон? Ты правда сейчас держишь меня за руку и просишь остаться? Я готова всю жизнь быть твоей тенью, твоим отражением. Твоей.
Пой для меня. Даже если я умру. Я буду дождём проливаться на твой карниз, а ты будешь сочинять музыку. Мою мелодию в своём отражении. А затем каждую ночь также бесшумно спускаться с небес и мягкими крыльями обнимать тех, кому больно… И каждое утро они будут просыпаться и наполнять душу музыкой того, кто дарит жизнь. Кто изменяет жизнь. Тот, в чьих песнях отражается та самая жизнь, что была бы абсолютно пустой без тех самых строчек, что шепчут сейчас губы. Пой…
Пой. Только для меня. Даже если я ослепну. Я буду слушать твой волшебный бархатный голос и умирать в каждом слове меланхоличных баллад… Это сон? Ты правда сейчас держишь меня за руку и просишь остаться? Я готова всю жизнь быть твоей тенью, твоим отражением. Твоей.
Пой для меня. Даже если я умру. Я буду дождём проливаться на твой карниз, а ты будешь сочинять музыку. Мою мелодию в своём отражении. А затем каждую ночь также бесшумно спускаться с небес и мягкими крыльями обнимать тех, кому больно… И каждое утро они будут просыпаться и наполнять душу музыкой того, кто дарит жизнь. Кто изменяет жизнь. Тот, в чьих песнях отражается та самая жизнь, что была бы абсолютно пустой без тех самых строчек, что шепчут сейчас губы. Пой…